 |
||||||
 |
||||||
|
 |
|||||||||
|
|||||||||
|
В четверг вечером в самом разгаре московского бабьего лета в самом обыкновенном троллейбусе умер Генрих Сапгир. Теперь его биография - Лианозовская группа, множество детских стихов и мультфильмов, первая книга на Западе (1976), первая взрослая книга на Родине (1989), признание и слава (1989-1999) приобрела законченность. В России, как сказал Слуцкий, сосватавший Сапгира в детские поэты, жить надо долго: Сапгир дожил до семидесяти. В своем смертном возрасте он писал так много, словно никак не хотел становиться классиком. На фоне его поздних и разнообразнейших стихов и прозы уже как-то забылись самые первые, принесшие ему славу:
Вон там убили человека
Автопортрет Автофургон Телефон Автомат. Известие о смерти Сапгира застало меня в пестрой разновозрастной компании. Вдруг выяснилось, что все были с ним знакомы. Кто-то вспомнил, как в свою бытность детским издателем, он покупал у Сапгира права на какой-то (так и не вышедший) текст, как классик, словно обычный человек, торговался и - как обычный же человек - оживился при появлении бутылки коньяка. Кто-то рассказывал, как по дружбе привел Сапгира в школу к своему сыну - и школьники вдохновенно читали на память "Принцессу и людоеда", а довольный автор ими дирижировал. И когда все уже перешли к обсуждению любимых стихов, одна дама вдруг сказала: "Генрих Вениаминович умел сделать так, чтобы женщина кончила от поцелуя. Прямо на улице". Стихи останутся. А что стихи? Такого Сапгира, о котором вспоминали мы, больше не будет. Добродушного и доброжелательного. Вдохновенно читающего стихи. Выделяющегося в любой толпе. Никогда больше не увидеть его среди слушателей на вечере какого-то поэта, которого смело можно назвать на фоне сапгировской славы и начинающим, и неизвестным. Не встретишь ни в "Авторнике", ни в "Георгиевском клубе", ни в Чеховской библиотеке. Выяснилось: он был едва ли не самой заметной фигурой московского литературного пейзажа. Московского пейзажа вообще. И даже умер как-то по-московски - в троллейбусе. При его виде в голову всегда лезли какие-то анималистские метафоры: не то Умный Кролик, не то Довольный Кот, не то - его собственный пудель. Тот самый, который, и уже не здесь. 11.10.1999
|
|||||||||
 |
