Виктор Кривулин
ГОЛОС И ПАУЗА

Генрих Сапгир. Стихи и поэмы. 1958-1974. Третья волна. Нью-Йорк-Москва-Париж. 1999. Том 1 - 320 с., Том 2 - 320с. Тираж 10.000.

Вышли первые два тома четырехтомника Генриха Сапгира. В первом томе - стихи 1958-1974, во втором - тексты 1975-1990 гг. Первому тому предпослано вполне ком-плиментарное, но не очень качественное предисловие известного критика Льва Ан-ненского, второму - последнее прижизненное интервью Г. Сапгира, данное им издателю А. Глэзеру. Издание экзотическое и глобальное, хотя совершенно непонятно, что делали Нью-Йорк и Париж, пока в Мос-кве печатали и брошюровали эти книги. От заграницы - разве что прорва опечаток, родимые пятна эмигрантской книгопродукции да придурочный, доморощенный макет обложки. Что же касается содержания, то оно вполне способно удовлетворить самого взыскательного и притом широкого читателя. Сапгир - поэт одновременно и демок-ратический и в высшей степени элитарный. В Питере он известен и любим меньше, чем в Москве, но пора и нам смириться с мыслью, что кроме собственного классика Бродского, со дня смерти которого, кстати, исполнилось ровно четыре года, существует еще классик Сапгир, ушедший из жизни осенью прошлого года. Если не считать Бродского, то Сапгир остается наиболее бесспорной культовой фигурой русской поэзии второй половины 20-го века. У Сапгира бы-ло несколько различных литературных масок: официальный (и блистательный) детский поэт и драматург, подпольный стихотворец-авангардист, впервые обратившийся к живой новомосковской речевой практике, сюрреалист, использовавший при созда-нии поэтических текстов опыт современной живописи и киномонтажа, неоклассик, отважившийся "перебелить" черновики Пушкина, визионер-метафизик, озабоченный возвышенными поисками Бога путем поэ-зии, автор издевательских считалок, речевок, вошедших в фольклор (типа "Я хочу иметь детей От коробки скоростей"). Его словесные маски суть масляничные, праздничные личины, а не бесконечная и бес-перспективная (в смысле отсутствия каких бы то ни было исторических перспектив) игра цельноотлитыми авторскими имиджами, как у Д.А.Пригова. Сейчас Сапгира "нет". В официальном, житейском смысле. Но в массовом культурном сознании он продолжает властно присутствовать в роли нару-шителя "литературного спокойствия", он этакий Ходжа Насреддин от истэблишмента, отвязанный "любер"-матерщинник среди сталинских высоток высокой совковой лирики. И в то же время он - виртуозный лирик, трагический поэт самой высокой пробы. Его стихи по-московски витальны, разгульны и балаганны, но над ними витает реальная, а не ярмарочная трагедия. Всю жизнь Сапгир пристально вглядывался в ли-ца небытия, оставаясь самым, пожалуй, жизнелюбивым русским поэтом последних десятилетий.

Опубликовано в газете "КОММЕРСАНТ" - 29.01.2000